Поиск сообщества

Лето на Липецком курорте. Очерк А. С. Толстова. 1902 год. Глава 11 Верхний парк лучшее местечко Липецка. Он помещается в конце Дворянской улицы и представляет дубовую расчищенную вековую рощу, которая раскинулась по горе, поднимающейся на 19 сажен над уровнем реки Воронежа и сначала отлого, а потом круто спускающейся к Петровскому пруду. Крутой спуск покрыт травой. У подошвы горы, по берегу пруда, раскинулась слобода Монастырка. Монастырка образовалась из бывших дворовых «Иванов». После 1861 года, получив свободу и никакого вознаграждения, многие из них приходили и селились под горой, ниже парка, на казенной земле. В конце слободки, вправо от парка стоит древняя церковь, оставшаяся от бывшей липецкой пустыни. Если мы от церкви спустимся несколько вниз, то подойдем к часовне. Из-под этой часовни бьет ключ чистой, холодной воды. Здесь на цепочке висит ковшичек, можно пить воду. Многие больные прямо с музыки из Верхнего парка заходят сюда пить воду. Внутри часовни ключ обделан в колодец. От часовни начинается деревянный мост через большой ключ, который устремляется в Петровский пруд. Если мы встанем на этом мосту лицом к парку, то увидим: из-под горы огромными тремя клубами бьет ключевая кода. Эти ключи, так называемые «Монастырские», давали в прежнее время начало реке Монастырке, впадавшей в Воронеж. Петр Великий приказал, раскопать русло Монастырки, и устроил огромный пруд в 100 десятин. В Верхнем парке аллей немного, самая лучшая из них проходит по средине парка, она замечательно тениста, кусты орешника образуют сплошной свод. Параллельно ей идет аллея или вернее дорожка по краю крутого спуска. С этой дорожки открывается превосходный вид, вдаль. Вы стоите выше крыш слободки Монастырки. Прямо расстилается гладкая водная поверхность огромного пруда. Берега его поросли высоким камышом и осокой, только изредка между ними промелькнет заливчик, некоторые из них очень далеко уходит в берег. Далее, на конце пруда, чернеется полоса, которая отделяет водную поверхность пруда от реки Воронежа — это плотина, каменная, очень широкая при основании. Близ нее, налево, на берегу пруда виднеются две-три маленькие хатки, утопающие в зелени ветел и камышей. Еще левее видно подгородное село Студенки, желтый храм его, а далее Сокольское, среди которого царят три трубы бельгийского завода, и сады, сады... Там, за плотиной вьется Воронеж среди лугов, луга усеяны стогами сена. Два железнодорожных моста повисли над рекой. А на том берегу реки поля, окруженные с одной стороны лесом, который подходит к реке. Направо, вдали, раскинулся Нижний парк, над ним возвышается весь Липецк. Чудная картина! Сидишь на скамеечке и глаз не хочется оторвать. В камышах кричат чайки. От Монастырки то и дело отплывают лодочки рыболовов и теряются в заливах среди камышей. Веселая компания, при помощи ребятишек, которые постоянно здесь присутствуют перетащила лодку через плотину из Воронежа в пруд. За ней вскоре другая, третья. Рассыпались лодки по ярко освещенной заходящими лучами солнца водной поверхности. Из музыкальной беседки несется музыка, гремит вдоль пруда и уносится за реку, в сосновый бор. Музыка кончилась — уходить не хочется. На лодке компания затягивает хоровую, но даже и «Осенний мелкий дождичек» не выходит — бросают; затягивают пресловутый «Плащ» — с трудом тянут. И эта нестройная вечерняя серенада кажется тогда хороша, и слушать ее готов. Мой приятель псковитянин Липецком остался страшно не доволен, клял его на все корки, а видом из Верхнего парка умилялся. Кроме продольных двух аллей, есть еще две-три поперечные аллеи, — вот и весь парк. Достопримечательность его — дупло старинного дуба, в которое могут поместиться несколько человек. Постройки здесь немного: небольшой домик при входе, кумысная и чайная беседка, музыкальная эстрада. Верхний парк у дирекции в забытьи. Впрочем, дирекция, называя его «жемчужиной Липецкого курорта», сознает, что эта жемчужина «остается пока без подобающей оправы». Чтобы придать парку-жемчужине подобающую оправу, дирекция хочет в недалеком будущем спустить великолепный Петровский пруд и речку Монастырку пустить в ее прежнее русло. Дело в том, что водная поверхность пруда медленно уменьшается, образуя болотистое место, и, по мнению профессоров Мушкетова и Павлова, лет через 80 или 50 пруд совершенно затянет илом. Не дожидаясь такого печального исхода, г. Макшеев решил пруд спустить, на месте его развести парк, т. е. расширить Нижний парк. Все это дело хорошее! Одно меня только смущает: найдутся ли средства, чтобы завалить огромнейшую яму, которая получится после спуска пруда? А что, если вместо красавца пруда или роскошного, по проекту, парка, по которому будет струиться речка Монастырка, образуется огромная, грязная, гнилая яма, да не через 50 или 80, а то и 180 лет, а может быть года через два или три? Тогда жемчужина совсем потеряет свою красу, да и великолепнее той оправы, которую она имеет сейчас, едва ли даст ему дирекция, спустив пруд. Но, впрочем, у дирекции на этот счет свои широкие замыслы: спуск пруда у нее стоит в общем грандиозном плане переустройства Липецких минеральных вод.